Территория Абхазии в XI-XV вв.

Территория Абхазии в XI-XV вв. Зураб Папаскири В конце Х и начале XI вв. завершился длительный процесс объединения грузинских земель. Образовалось единое государство, во главе которого оказался царь "апхазов" и "картвелов" Баграт III Багратиони. Объединение Грузии означало прежде всего слияние двух престолов: "абхазского" (западногрузинского) и "картвельского" (Тао-Кларджетского), (1) которое де-факто произошло в 1008 г., после смерти отца Баграта III "царя царей" Гургена (2). В 1010-1011 гг. власть Баграта III распространилась и на Кахети-Эрети. Примерно в это же время Баграт Ш взял под свой контроль и владения непокорных кларджетских Багратионов и этим самым фактически завершил объединение грузинских земель. Вне единого царства оставались лишь территория Тбилисского эмирата и т.н. "наследство" Давида Куропалата, захваченное византийским императором Василием II - "законным" наследником Южно-Таойского правителя. Титулатура первого царя объединенного грузинского государства начиналась со слов "Царь апхазов". Это было выражением той ведущей роли, которую сыграло западногрузинское государство - "Царство апхазов" в объединительном процессе. Именно вокруг Кутаисского престола происходило собирание всех грузинских земель и формирование общегрузинской государственности. Это отнюдь не было связано со сменой династии. Царство "абхазов" с самого начала было грузинским политическим образованием, а "абхазские" цари из династии "Леонидов", вопреки домыслам некоторых радетелей абхазской национальной истории (3), были такими же грузинскими лидерами, как и представители династии Багратионов. Да и воцарение Баграта III в Западной Грузии можно считать сменой династии лишь частично, так как он занял западногрузинский престол не как Багратиони, а как законный представитель (по материнской линии) династии "Леонидов" - внук (сын дочери) самого выдающегося царя "абхазов" - Гиоргия II (922-957 гг.), достигшего, наибольших успехов в борьбе за гегемонию в общегрузинском масштабе. Таким образом, с воцарением Баграта III в Кутаиси, "Царство абхазов" не претерпело каких-либо изменений как в этнополитическом, так и в государственно-правовом отношении. Проскальзывающая иногда в трудах отдельных историков мысль о якобы упразднении (с воцарением Баграта III) "Царства абхазов", в корне не верна (4). На самом деле, происходит всего лишь дальнейшее расширение пределов "Абхазского" царства. Неслучайно, что буквально все грузинские летописцы XI-XII вв. - эпохи расцвета единой грузинской монархии - страну, т.е. всю Грузию, как правило, называли не иначе, как "Абхазия". Наглядным свидетельством сказанного являются сведения "Летописи Картли" ("Матиане Картлиса") (5), хроники Сумбата Давитисдзе (6), сочинения историка Давида Строителя (7), летописца эпохи Лаша-Гиоргия (8), историка царицы Тамар (9) и т.д. Территория современной Абхазии, как бы велико не было желание некоторых исследователей, стремящихся найти элементы абхазской национальной государственности и - своего рода автономии внутри общегрузинского государства - в XI-XII вв. (10), вовсе не представляла собой единый организм. Она еще со времен Леона II - основателя "Абхазского" царства была разделена на следующие административные единицы - эриставства (груз. воеводство): Абхазское - северная часть, примерно от Анакопии (Нового Афона) до Никопсии (севернее нынешнего города Туапсе), далее Цхумское - часть современного Гудаутского р-на, примерно до Анакопии, Сухумский и Гульрипшский р-ны, часть Очамчирского р-на, и Бедийское - часть Очамчирского р-на и Гальский р-н (11). В свое время З. Анчабадзе высказал мысль о том, что при царице Тамар произошло слияние Цхумского и Абхазского эриставств, которое, по мнению ученого, было вызвано этническими моментами, т.е. тем, что территорию обоих эриставств населяли этнически однородные абхазские племена (12). Данная точка зрения была основана на некритическом осмыслении одного сообщения "Истории восхваления венценосцев" - сочинения т.н. Первого историка царицы Тамар. Однако, в настоящее время, в результате более обстоятельного текстологического изучения данных летописцев Тамар, ученые, совершенно обоснованно, пришли к выводу, что никакого слияния двух эриставств - Абхазского и Цхумского - в указанный период не было (13). Исходя из этого, вопрос об этнической однородности вышеназванных эриставств отпадает. Сказанное, конечно, не означает, что абхазы не могли жить за пределами собственно Абхазского эриставства, в том числе и на территории Цхумского, впрочем, как и в любом другом регионе Грузинского государства. Однако тот факт, что в "Царстве абхазов" и в эпоху Леонидов (IX-Х вв.), а затем и в период правления потомков Баграта III, т.е. в объединенном Грузинском царстве, название "абхазское" четко было закреплено за конкретной областью - северной частью современной Абхазии (куда не входила территория Цхумского эриставства), явно говорит о том, что этнические абхазы в основном были сосредоточены именно в пределах данного эриставства (14). Если же этнические абхазы населяли и территорию Цхумского эриставства и этот фактор предопределял административное деление страны, то тогда непонятно, почему подобное слияние двух эриставств с этнически однородным населением не произошло с самого начала, еще в эпоху Леона II - основателя "Царства абхазов", которому древнегрузинская историческая традиция и приписывает административное устройство страны - деление на эриставства (15). Статус эриставов Цхуми, Абхазии и Бедия (Одиши) ничем не отличался от статуса других эриставов (16). Они, наряду с другими западно-грузинскими эриставами, как верно заметил З. Анчабадзе, находились не в прямом подчинении царю, а в "непосредственном ведении министра царского двора (мсахуртухуцеси - управляющий хозяйством царского дома), являвшегося в Западной Грузии царским наместником" (17). Следует отметить, что в Грузии в XII в. крупным дидебули (груз. высший слой знатных дворян - азнауров) - руководителям отдельных ведомств при царском дворе - поручалось и управление крупными регионами страны. Некоторые из этих дидебули назывались даже "сидевшими на месте царей" (например: Гузан Таоели - "сидевший на месте царей" Тао; Захария Мхаргрдзели - "сидевший на месте царей" Армении). Эти дидебули бесспорно стояли выше обычных "эриставт-эриставов" (глава эриставов) (18). Примерно такими же правами по отношению к Западной Грузии пользовался в конце XII в. и мсахуртухуцеси Вардан Дадиани, хотя он не имел статуса "сидевшего на месте царей" (19). В источниках сохранились отрывочные сведения об эриставах Бедийском, Цхумском и Абхазском. Как уже отмечалось выше, к началу XIII века во главе Абхазского эриставства стоял представитель знатного рода Шарвашисдзе - Дотагод. В науке нет единого мнения по вопросу происхождения и времени выдвижения этого рода. Некоторые ученые считают их потомками одного из представителей дома Шарваншахов, направленого Давидом Строителем в Абхазию после присоединения Ани к Грузии (20). Однако существует также мнение, что предки Шарвашисдзе играли активную роль в пределах Абхазского эриставства еще в XI в. В частности, в "Матиане Картлиса" упоминается некий Куабулели Чачас-дзе Отаго, который по поручению царя Баграта IV во главе абхазского войска вел осаду Анакопийской крепости, занятой византийцами (21). В связи с этим обращено внимание на сходство имени жившего на рубеже XII-XIII вв. эристава Шарвашисдзе Д-отаго-д с именем Куабулели Чачас-дзе Отаго (22), на основе чего некоторые исследователи вообще склонны считать "Чачас-дзе" грузинской формой фамильного имени Чачба (23). Допуская вполне возможной взаимосвязь между "Чачас-дзе" и "Чачба" (24), нам трудно, однако, представить, как можно "Чачас-дзе"-"Чачба" увязать с "Шарвашидзе". Как совершенно правильно указал З. Анчабадзе, "грузинские формы абхазских дворянско-княжеских фамилий, как правило, непосредственно исходят из соответствующих абхазских фамилий: Маршания - Амаршан, Иналишвили-Иналипа, Анчабадзе -Ачба, Дзяпшишвили- Дзиапшипа, Маргания-Маан и т.д. Что же касается фамилии Шарвашидзе, она составляет исключение из этого правила. Абхазская форма этой фамилии (Ачачба - Чачба) ничего общего не имеет с грузинской ее формой - Шарвашидзе" (25). Верно отмечено в историографии, что территория современной Абхазии в период существования единого Грузинского государства "меньше всего походила на отдаленную провинциальную область" (26). Есть все основания утверждать, что в XI-XII вв. именно эриставства, расположение на территории современной Абхазии, были опорой царей Грузии в борьбе против феодальной оппозиции. Неслучайно, что первый царь объединенной Грузии Баграт III одной из своих резиденций (может быть, даже главной) сделал Бедиа, где построил великолепный храм. Нет ни одного факта, который бы свидетельствовал об антиправительственных, тем более о сепаратистских настроениях абхазских феодалов, якобы недовольных упразднением "Абхазского" царства, как это считают некоторые исследователи (27). Во-первых, как уже отмечалось выше, в 978 г. никакого упразднения "Царства абхазов" не произошло (не говоря уже о том, что данное Царство, с самого начала его возникновения, было не "национальным" государством собственно этнических абхазов, а западногрузинским политическим образованием), поэтому сама постановка вопроса в этой плоскости в корне неправильна. Во-вторых, буквально все антиправительственные выступления, имевшие место в XI-XII вв. как на Востоке, так и на Западе Грузии, ставили целью не обособление (28) той или иной области от Грузинского государства, а смещение того или иного монарха и возведение на царский престол претендента, отвечающего интересам мятежников. Как совершенно справедливо отмечал Н. Бердзенишвили, в своей борьбе феодальная оппозиция в указанный период главной целью ставила упрочение своих позиций при царском дворе и, как правило, стремилась к изменению политического курса в конкретном направлении (29). Так было, в частности, во время выступления сторонников царевича Деметре против своего сводного брата - царя Баграта IV. Описывая эти события, автор "Матиане картлиса", хотя и отмечает, что некоторые азнауры поддерживали укрепившегося в Анакопийской крепости мятежного царевича, но при этом нет никакого намека на то, что это было сепаратистское выступление абхазских (этнически) феодалов, как это допускает З. Анчабадзе (30). Совершенно очевидно, что сторонники царевича Деметре добивались не отделения какой-либо области от Грузинского государства, а воцарения своего претендента в Кутаиси, т.е. мы здесь имеем дело с попыткой государственного переворота, в котором не обязательно участие одних абхазских (этнически) азнауров. Более того, как показали дальнейшие события, царевича Деметре в борьбе против своего венценосного брата поддерживала феодальная оппозиция в основном из Восточной и Южной Грузии (Месхети), в то время как царь Баграт полностью контролировал ситуацию в Западной Грузии (31), в том числе и на территории современной Абхазии, за исключением, конечно, Анакопийской крепости (32), которую еще в начале 30-х годов XI в. передал Византийской империи сбежавший в Константинополь мятежный царевич (33). Если учесть также, что в 40-х годах XI в. освобождение Анакопийской крепости Баграт IV поручил абхазскому войску во главе с Куабулели Чачас-дзе Отаго, по всей вероятности, руководителю Абхазского эриставства, которого, как уже было отмечено, отдельные исследователи считают чуть ли не родоначальником абхазского княжеского рода Шарвашис-дзе (34), то утверждения о каких-либо сепаратистских настроениях абхазов в данное время абсолютно несостоятельны. Неоправдано искать сепаратистские настроения на территории современной Абхазии и в эпоху Давида Строителя (35). Аргументом в этой связи не может служить зафиксированное в "Жизни царя царей Давида" сообщение о мерах, принятых Давидом IV по укреплению своей власти в "Абхазии вплоть до Бичвинта" (Пицунда) (36). И уж совершенно непонятно, почему участие западногрузинских дидебули, в том числе и абхазских, в восстании за воцарение первого мужа царицы Тамар - русского князя Юрия Андреевича, следует рассматривать, как их проявление партикулярных тенденций (37). Ведь и в этом случае, мятежники однозначно добивались смены политического режима в масштабе всего государства, т.е. боролись за центральную власть, а не за обособление от нее. Таким образом, нет никаких поводов сомневаться в лояльности абхазов к центральной власти в XI-XII веках. Наоборот, все говорит о том, что они были одними из наиболее верных подданных царей Грузии. Абхазские дидебули всегда играли важную роль при царском дворе. Ярким свидетельством сказанного является сохранившееся в "Истории и восхвалении венценосцев" описание процедуры приема высоких иностранных гостей в период правления царицы Тамар. Во время таких приемов абхазы вместе со сванами, гурийцами и т.д. находились в непосредственной близости к царице (38). Значительно возросла в этот период роль расположенных на территории современной Абхазии эриставств, в частности Цхумского. Город Цхуми (Сухуми) стал "одной из летних резиденций царей" (39). По словам историка царицы Тамар, она "зимой жила в Двине, летом в Коле и Цедис-тба, иногда же переходила в Абхазию - Гегути и Цхуми" (40). Все это бесспорно говорит о том, что Цхуми действительно был важнейшим "культурным и административным центром Грузинского государства" (41). Абхазы постоянно фигурируют в военно-политических акциях Грузинского государства на протяжении XI-XII вв. Они, естественно, принимали активное участие во всех крупнейших сражениях. Ни в одном источнике мы не встречаем даже намека на то, что абхазы чем-либо отличались от представителей других регионов объединенного Грузинского царства. Попытка же отдельных идеологов абхазского национал-сепаратизма найти элементы абхазской (национальной) государственности - в виде автономного княжества даже в период расцвета единой грузинской феодальной монархии (XI-XII вв.) (42) - абсурдна и является фальсификацией исторического прошлого грузинского и абхазского народов. В XI-XII вв. Абхазия (в пределах современной территории) не имела никакой автономии. Она даже, как уже отмечалось, не была единой в административном отношении. Единственное, к чему бесспорно стремились абхазы в XI-XII вв., было дальнейшее укрепление и упрочение военно-политического могущества своего государства - объединенного Грузинского царства. На территории современной Абхазии процветала средневековая грузинская христианская культура. В этом отношении данный регион ни в чем не уступал "другим областям Грузии"... (43) В это время в Абхазии было построено множество христианских храмов, среди которых выделялись воздвигнутый Багратом III Бедийский храм, ставший затем его усыпальницей. Замечательными памятниками грузинского христианского зодчества являются Лыхненский (рубеж X-XI вв.) и Пицундские (XII в.) храмы. На территории современной Абхазии строились в этот период крепости и другие оборонительные сооружения, среди которых следует назвать крепостные укрепления на Иверской горе города Анакопии, сооруженные в разное время (с IV-по XI вв.) (44), а также замок Баграта, расположенный на одном из холмов юго-восточной части Цхуми. Данная крепость, построенная не то Багратом III, не то Багратом IV, по мнению ученых, являлась цитаделью средневекового Сухуми и охраняла порт, расположенный тогда у устья реки Беслетка, и всю эту местность (45). Типичным памятником средневековой грузинской архитектуры является и одноарочный Беслетский мост близ Сухуми, на котором высечена древнегрузинская надпись, датируемая, по палеографическим особенностям, XI-XII вв. (46). Расположенные на территории современной Абхазии христианские храмы были центрами грузинской книжности и просвещения. Письменная культура региона в это время была исключительно грузинской. Почти все дошедшие до нас лапидарные надписи XI-XII вв. сделаны на грузинском языке (47). Касаясь вопросов истории Абхазии XI-XII вв., нельзя пройти мимо вопроса о значении терминов "Абхазия" и "абхазы" в это время, который нередко становится предметом околонаучной спекуляции сепаратистски настроенных деятелей. Мы уже отмечали, что воцарение Баграта III в Западной Грузии (978 г.) и последовавшее за этим объединение всех грузинских земель вокруг Кутаисского престола никоим образом не означало изменения политической и национально-культурной сущности "Царства абхазов" - произошло всего лишь территориальное расширение "Абхазского" царства. Вот почему с этого времени термином "Абхазия" стали называть не только Западную Грузию, но и всю страну в целом. Следует особо отметить, что древнегрузинские летописцы, на глазах которых происходило формирование единого Грузинского государства, не задумываясь, называют это государство "Абхазией", считая это совершенно естественным явлением. Если же "Абхазское" царство VIII-Х вв. было абсолютно чуждым для грузинского культурно-политического мира государтсвенным образованием, которое просто-напросто завоевывало грузинские территории, как это хочется представить некоторым абхазским исследователям (48), тогда непонятно, почему средневековое грузинское политическое мышление восприняло "агрессивные" действия царей "абхазов" так безболезненно. Единственным ответом здесь может быть то, что "абхазские Леониды" (независимо от того, были или нет по своему этническому происхождению абхазами) не меньше, чем представители династии Багратионов из "Царства картвелов", являлись носителями общегрузинской идеи и строителями общенационального грузинского государства - "Сакартвело". Помимо собственно грузинских источников, "Абхазия" в качестве чуть ли не официального названия объединенного Грузинского царства фигурирует почти во всех известных иноязычных источниках того периода. Приведем наиболее примечательные в этом плане материалы. Так, например, фактически все византийские авторы (Скилице-Кедрин (49), Михаил Атталиате (50), Иоанн Зонара (51), Иоанн Цеце (52) и др.), повествующие о событиях с участием грузинских царей, называют их, как правило, правителями (архонтами) "Абазгии", а жителей страны - "абазгами" и лишь изредка "иберами" (53). К сожалению, данное обстоятельство порой становится причиной досадных недоразумений, встречающихся в трудах отдельных византинистов (54), а также некоторых абхазоведов (55). "Абхазией" и "абхазами" называют Грузию и жителей Грузинского государства арабские авторы, повествующие о событиях XI-XII вв. Т.н. Яхья Антиохийский Гиоргия I называет "царем абхазов" (малик ал-абхаз), а его царство - "Билад ал-Абхазийа" (страна "абхазов"), "билад ал-абхази" (страна абхаза) или "Мулк ал-абхази" (царство абхаза) (56). "Абхазским царем" назван и Баграт IV, а "царями абхазов и курджов" - Давид IV, Деметре I, Гиорги III (57). По словам Садр ад-Дина ал-Хусейни, Алп-Арслан преследовал царя "абхазов" Баграта IV в "Курджистане" (в Грузии) (58). "Абхазским царем" назван Деметре I - преемник Давида Строителя - в сочинении известного арабского путешественника Ибн ал-Азрак ал-Фарики (59). Некоторые арабские авторы, освещающие события более позднего периода (напр. XIII в.), по-прежнему называют "Абхазией" всю Грузию. Так, биограф Хорезм-шаха Джалал ад-Дина ан-Насави, рассказывая о походе Джалал ад-Дина в Восточную Грузию, пишет, что он проник "вглубь абхазских земель" (60). Для другого автора XIII в. Якута страна "абхазов" населена "курджами" (грузинами) (61). В сочинении Ибн ал-Асира известный грузинский деятель эристав клдекарский Липарит Багваши назван "маликом Абхазии - Карит" (62). По сообщению Имад ад-Дина Испахани, в 1154 г. наследник сельджукскго престола Сулейман-шах женился на дочери грузинского царя ("малик ал-Курдж"), которая являлась "абхазской госпожой" ("хатун ал-абхазийа") (63). Почти аналогичную ситуацию встречаем в персидских письменных памятниках. По словам персидского историка XII-XIII вв. Ибн-Испандияра: "Тамар падишах Тбилиси и Абхазии" (64). В одном из своих стихотворений известный азербайджанский поэт Хакани (XII в.) говорит: "Стал я жителем Абхазии и заговорил по-грузински" (65). Другой известный поэт Фелеки Ширвани в своей оде, написанной по поводу кончины царя Деметре I, сына Давида Строителя, называет его "шахиншахом Абхаза и Шаки, царем горизонтов" (66). В сочинении сельджукского хрониста Ибн-Биби царица Тамар (Тамар-ханум) названа "малика гурдж" (царица Грузинская), которая правила "Мамлакат-абхаз" ("Страна абхазов") и дар ал-Мульком (столицей) Тифлис" (67). В армянских источниках, правда не так уж часто, цари объединенного грузинского государства все же названы царями "абхазов". Так называют Баграта III, например, Степанос Таронаци (68) и Аристакэс Ластивертци (69). В сочинении Аристакэса Ластивертци и Гиорги I назван "абхазом", а его страна - "Абхазией" (70), хотя в другом месте своего произведения армянский историк говорит о нем, как о "грузинском князе" (71). Гиоргия I царем "абхазов" называл и Вардан Великий (72). Древнерусские летописи (73) и другие памятники письменности (74) знают практически единственное название единого грузинского государства XI-XII вв. - "Обези" (Абхазия). В историографии совершенно четко и аргументировано показана вся несостоятельность и абсурдность попыток некоторых абхазоведов интерпретировать "Обези", "обежанин" древнерусских источников, как "Абхазия" и "абхазы" в современном их понимании (75). Однозначно доказано, что буквально во всех известных науке сообщениях древнерусских письменных памятников, упоминающих "Обези", речь идет об "Абхазии" в широком значении, т.е. об едином Грузинском государстве и его населении (76).